Украина: В ловушке бедности

Увеличение трудовых доходов должно стимулировать рост производительности труда, иначе непродуктивный скачок зарплат может привести к надуванию финансового пузыря и очередному кризису. Нам это не грозит, думают украинцы — и ошибаются.

Аналитики мировых регуляторов давно пытаются создать некую математическую модель, которая увязывала бы все взаимосвязи роста ВВП и производительности труда. Так, например, Патрик Шнайдер в своей статье "Две головоломки производительности", размещенной на сайте Банка Англии, указал, что пока удается лишь подойти к описанию проблемы, но не к ее решению.

По сути, есть две головоломки: как стимулировать производительность с помощью оплаты труда во время роста ВВП и как выйти из кризиса, когда ВВП и производительность труда снижаются опережающими темпами. Как говорит автор, производительность труда в мире в 2016 г. была более чем на 17% ниже докризисного уровня. В то же время за период с 1990 по 2007 гг. производительность труда выросла почти на 35%. Основная причина роста производительности труда - капиталовложения в основной капитал, но главное - инвестиции в инновационные технологии. Именно поэтому в периоды активного экономического роста увеличивается производительность труда, а в периоды кризиса - падает, и не потому, что люди "вдруг" перестают эффективно работать. Очевидно, что в условиях кризиса в первую очередь страдают именно такие статьи затрат предприятий, как покупка новых технологий и капиталовложения в основной капитал. В результате такой экономии происходит сокращение производственных инвестиций и топтание на месте, а зачастую и откат назад. Экономия на инновациях и капиталовложениях приводит к сокращению качества персонала. Следовательно, никакие программы количественного расширения и печатания денег не могут преодолеть глобальный кризис. Он будет побежден, когда, вопреки призывам к экономии, реальный сектор успешно пройдет "болевой порог" и начнет инвестировать в основной капитал и технологии. Инвестировать вопреки инфляционным ожиданиям и пессимистическим прогнозам. Но уместен ли в бизнесе подобный альтруизм? Очевидно, что в условиях кризиса такое преодоление "болевого порога" возможно лишь при активном участии государства. Вот почему от США до Китая воскрешаются давно забытые идеи государственного протекционизма, а идеи рыночного либертарианства прячутся под сукно.

Между тем мировые регуляторы как раз и пытались решить проблему глобального кризиса с помощью механизмов количественного расширения денежной массы, иными словами, "заливая" рынки избыточной ликвидностью. Если смотреть на фасад мировой экономики, то последствия кризиса вроде бы успешно преодолены. Хотя на самом деле проблемы низкой производительности труда и социального неравенства лишь усугубились.

Международная организация труда (МОТ) в своем докладе "Заработная плата в мире в 2014-2015 гг." отметила разрыв между заработной платой и производительностью как глобальную тенденцию, следствием которой является сокращение доли трудовых доходов в общей структуре национального дохода. Для преодоления данной проблемы крупнейшие страны мира активно применяют меры по стимулированию роста заработной платы. Такие же рекомендации были даны и по итогам последней встречи G20.

Например, в США, где долгое время доходы домохозяйств накачивались с помощью кредитов, в данный момент активно применяется возмещение государством части начисленных налоговых платежей в зависимости от состава семьи и уровня годового дохода, а также затрат семей на обучение, медицину и т. д. В такой модели фискального стимулирования некоторые домохозяйства США не только не платят подоходный налог, но и получают его возмещение из государственного бюджета.

В своем докладе МОТ также акцентирует внимание на "эффекте состава", который очень актуален для Украины, но практически не оценивается ни нашими органами статистики, ни правительством. "Эффект состава" показывает, что колебания показателя средней заработной платы могут быть связаны с изменением структуры рабочей силы, когда низкооплачиваемые работники первыми попадают под сокращение. В таких условиях средняя заработная плата увеличивается не за счет роста фонда оплаты труда, а за счет увеличения доли высокооплачиваемых сотрудников. Таким образом, в период экономического подъема рост реальной зарплаты будет недооцениваться, а в периоды спада - недооценивается уже падение трудовых доходов. Но это "эффект состава" для развитых стран. У нас же данное явление имеет прямо противоположный смысл. Из Украины за последние годы уехали сотни тысяч высококвалифицированных специалистов, сокращены десятки тысяч банковских служащих. Поэтому масштабы падения реальной заработной платы за последние три года значительно переоценены, как это ни чудовищно звучит при первом ознакомлении. Ключевая проблема для Украины - это резкое ухудшение кадрового состава, когда отечественный рынок труда перестал быть конкурентным и привлекательным для высококвалифицированных работников.

Джозеф Стиглиц, нобелевский лауреат и автор книги "Цена неравенства", в свое время указал, что в результате кризиса 2008 г. 0,01% населения США увеличил размер национального богатства, которым владеет, с 1% в 1980 г. до 5%. В то же время американский средний класс с 2007-го по 2010 гг. потерял до 40% своего годового дохода, опустившись на уровень 1990-х. По мнению Стиглица, источник неравенства в современном мире - это система рент и монополий. Применительно к Украине мы ощущаем это на примере нашей рентной модели экономики, которая концентрирует с помощью владения инфраструктурными системами большую часть национального богатства в 5-10 узлах и распределяет его в пользу нескольких семей. Населению остается лишь уповать на административное повышение "уровня бедности" в виде минимальной зарплаты. Иными словами, Украина оказалась в ловушке бедности, когда отсутствие роста реальных доходов приводит к сокращению потребления и "скукоживанию" экономического потенциала.